не изменить...

Говорят, что раньше было «всё по-другому».

Может и так. Да наверно именно и так. Читаешь Книгу и не веришь – ну как такое могло быть? Сидел себе мытарь за своей скучной, но нужной обществу работой – подонок, на одной социальной ступеньке со шлюхами. Имеет себе непыльную работёнку, уверенность в завтрашнем дне и строгих, но сильных Хозяев. Но прошел мимо Сын Человеческий и стал налоговый инспектор - апостолом, имя которого записано на камнях нового Иерусалима.

Да, был обыкновенный предатель, пёс среди сынов Израиля, а стал тем, кто сядет на престоле судить все колена своего народа. Иисус дал ему выбор, и он им воспользовался: из дерьма в Князья.

Мы живём в эпоху, когда всё наоборот: тебя зовут в апостолы, но ты предпочитаешь непыльную работёнку сидетеля-и-непущателя. Апостольское призвание? Чушь.

Небольшой, но стабильный доход налогового инспектора много лучше абстрактного, размытого «призвания», диплом о богословском образовании из рук Хозяина понятней и доступней таинственного и пугающего «богопознания».

Нет, я не спорю: и в сердце религиозного мещанина стучится милосердие и томление по чему-то действительно Настоящему, а не по набору религиозных благоглупостей выдаваемых как величайшие пророчества. Но религия мытарей скучна по определению, она не выдерживает встречи с «шумным Духом», она припишет дьяволу то, что шло от Бога, так было, есть и так будет.

Скучная религия мытаря оправдает всё, что угодно.

Включая распятие Бога.

Они никогда не становятся лидерами.

Они святые псы Господни.

Они благочестивое мясо инквизиторов.

И это – не изменить…

Пятьсот песен - и нечего петь;
Небо обращается в запертую клеть.
Те же старые слова в новом шрифте.
Комический куплет для падающих в лифте.
По улицам провинции метет суховей,
Моя Родина, как свинья, жрет своих сыновей;
С неумолимостью сверхзвуковой дрели
Руки в перчатках качают колыбель.
Свечи запалены с обоих концов.
Мертвые хоронят своих мертвецов.

Хэй, кто-нибудь помнит, кто висит на кресте?
Праведников колбасит, как братву на кислоте;
Каждый раз, когда мне говорят, что мы - вместе,
Я помню - больше всего денег приносит "груз 200".
У желтой подводной лодки мумии в рубке.
Колесо смеха обнаруживает свойства мясорубки.
Патриотизм значит просто "убей иноверца".
Эта трещина проходит через мое сердце
В мутной воде не видно концов.
Мертвые хоронят своих мертвецов.

Я чувствую себя, как негатив на свету;
Сухая ярость в сердце, вкус железа во рту,
Наше счастье изготовлено в Гонконге и Польше,
Ни одно имя не подходит нам больше;
В каждом юном бутоне часовой механизм,
Мы движемся вниз по лестнице, ведущей вниз,
Связанная птица не может быть певчей,
Падающим в лифте с каждой секундой становится все легче.
Собаки захлебнулись от воя
Нас учили не жить, нас учили умирать стоя
Знаешь, в эту игру могут играть двое.

(с) БГ